Все знают, что Стамбул — город контрастов. Но он еще и интернациональный город, город многих-многих языков. В том числе там и русские — и жили, кто там работал, и были, кто там бывал наездами.

Я там жил в самом конце 90-х, начале 00-х, так что самого начала челночества не застал. То самое, изначальное, давно вымерло. Кто-то разорился, кто-то стал бизнесменом и возить товар начал контейнерами, а кто-то и вовсе разбогател и занялся более надежным бизнесом.

Дорога из Питера в Стамбул начиналась в Пулково-2, международном (сборы, споры и проезд до аэропорта оставим за кадром). Напрямую летали только самолеты российских авиакомпаний, Аэрофлот и другие. «Наши» летали в Турцию, считай, ночами: вылетали поздно вечером, так что прилетали уже, когда любой общественный транспорт прекращал беготню, ездили только такси. А рейсы Стамбул-Питер (Москва, Киев, Мелитополь) отправлялись еще позже, через пару-тройку часов после прилета. Вроде бы — ночное обслуживание в стамбульском аэропорту было дешевле. Другие авиакомпании думали об удобстве пассажиров, а Аэрофлот и его дочки — только об экономии средств. Кроме «наших», из Питера была возможность вылететь с пересадкой. Скажем, в Вене. Вот тогда можно было лететь с совсем другими удобствами, среди которых не только обслуживание, но и более удобное время вылета и прилета.

В салоне Ту-154М сидели плотно утрамбованные люди. В хвосте самолета клубился табачный дым, знакомые, взяв у стюардессы пластмассовые стаканчики, разливали по ним взятые с собой бутылки «с ней, родимой». Полета было около трех часов. Народ успевал и выпить, и закусить ужином, и протрезветь хоть сколько-то. Некурящим и не слишком пьющим лучше было выбирать себе место в первых рядах кресел. Драк я не упомню. Видимо, свои своих быстро успокаивали — ехали по делу, а не расслабляться.

После посадки в аэропорту им. Ататюрка и высадки из самолета, но еще до паспортного контроля — покупка визы в Турцию. Россиянам — $ 10 на месяц: дал чиновнику за стойкой паспорт и $ 10, тебе вклеивают марку и возвращают паспорт, теперь ты можешь 1 месяц спокойно жить в Турции.

Фирма снимала мне квартиру в азиатской части города, а аэропорт имени Ататюрка находился в Европе. Такси «от двери до двери» стоило мне около 10.000.000 тогдашних турецких лир. Это — если сумел уговорить водителя повернуть к ближнему мосту через Босфор. Если не успел или был неубедителен, он триумфально вез пассажира-лоха через дальний мост, это было сильно дольше и стоило в 1.5−2 раза дороже.

За более чем полтора года жизни в Стамбуле я сталкивался с русскими (или русскоговорящими) считанные разы, хотя было место, где русской речи в Стамбуле очень много.

Разумеется, я не говорю о базарах Стамбула, там продавцы лавочек слету видят русского и уже издалека орут: «Сергей (Миша, Алексей, Вадим)! Добрый день! Заходите к нам, Вы все у нас в прошлый раз покупали и были очень довольны!» Увы, увы, приключения во время жизни в Стамбуле мне были вовсе не нужны, слишком много было рассказов о бесчинствовавших тогда там бандах чеченцев, которых гостеприимные единоверцы-турки приютили у себя. Так что на тех базарах я бывал всего несколько раз и старался не говорить там по-русски.

Нет, я говорю о стамбульском аквапарке. Несколько бассейнов всех фасонов, мелких, глубоких, с волнами, без волн, соленых, пресных. Много-много горок для скатывания вниз. И везде, кроме турецкой — русская речь. Мне кажется, что когда турок хочет вести европейский образ жизни, да и женат не на турчанке — без аквапарка ему не обойтись.

Но если турок женат на европейке — скорее всего, у него есть вилла с собственным бассейном, в котором его жена в бикини может купаться, не нанося урона чести мужа. А вот на русских женаты множество стамбульцев (судя по тому, сколько их по выходным отдыхали тогда и, я уверен, отдыхают и теперь — в аквапарках). Там была куча «турчанок» в бикини, которые с мужем разговаривали исключительно по-турецки, не берусь судить был ли у них акцент и насколько сильный. А вот с подружками или по телефону они разговаривали уже по-русски.

Сколько русских среди нормальных турецких жен (укутанных даже по жаре до бровей в черные или темно-серые пальто и такого же цвета платок, оставлявший открытым только лицо), я не знаю, и только раз, когда я ехал домой в долмуше (это местная маршрутка), на соседнем сиденье сидели две такие закутанные до глаз турчанки и разговаривали между собой по-турецки. Мое знание турецкого тогда позволяло только вычленить несколько слов — «муж», «дети», «деньги»… И вдруг у нее вырвалось: «…тут я проснулась и мне показалось, будто я дома. Огляделась — нет, я здесь…» И дальше снова пошел один турецкий язык.